Зарождение купеческой биржи в России: от Петра I до Александра I

Первая официальная биржа в России возникла в Петербурге при Петре I. Точная дата её основания не сохранилась, как и указ об учреждении. Первое упоминание в официальных документах — в «Регламенте Главного магистра», изданном в 1721 г. Но к тому моменту биржа в Петербурге уже существовала, и этому факту есть множество свидетельств. Традиционно принято считать, что первую российскую биржу учредили в 1703 г. Так, в 1903 г., вслед за празднованием двухвекового юбилея Северной столицы, торжественно отмечался и 200-летний юбилей Петербургской биржи. Но эта дата весьма условна, так как в 1703 г. будущая столица Российской империи все ещё представляла собой военный лагерь, где, разумеется, не могло существовать никакой биржевой торговли.

Единственный факт, который не вызывает сомнений, — Петербургская биржа была создана по инициативе Петра I и по его личному повелению, практически одновременно с основанием Санкт-Петербурга. Во время своего путешествия в Западную Европу в 1697–1698 гг. царь посетил Амстердамскую и Лондонскую биржи. Вернувшись из поездки, он принял решение создать в России для купцов, в первую очередь иностранных, привычные для них условия торговли, а заодно и приобщить русское купечество к европейским торговым обычаям.

Заложив в 1703 г. Петропавловскую крепость, Петр I повелел, чтобы недалеко от нее, на Троицкой площади, построили гостиный двор и выделили при нем специальное место для биржевых собраний купцов. По свидетельству первого историка Петербурга А.И. Богданова (1692–1766), первая в стране биржа (в виде собраний купцов) уже существовала в 1704 году и находилась именно внутри гостиного двора. Сам гостиный двор в Санкт-Петербурге в XVIII веке зачастую называли «биржевым гостиным двором», «гостиным двором при бирже» или даже «биржевым двором». В XVIII столетии под биржей понимали место — здание либо площадь — «где сходятся торговые люди каждого дня... для торговых дел».

Летописец деяний Петра Великого И.И. Голиков (1735–1801) в своих записках отмечал, что пришедший в 1704 г. в Петербург английский купеческий корабль был проведен по фарватеру Невы самим царем, переодетым лоцманом, и доставлен к Троицкой пристани — то есть прямо к бирже. На плане города, датированном 1705 г., так называемая «Первоначальная биржа» располагалась неподалеку от Домика Петра I и дома князя А.Д. Меншикова.

Намерение Петра I учредить в стране биржи стало ещё крепче после его второго путешествия в Западную Европу в 1716–1717 гг. В конце декабря 1716 г. он посетил Амстердамскую биржу, а 10 февраля оказался там вновь. Во время второго визита царь разговаривал со многими купцами, расспрашивал о состоянии и потребностях голландской и английской торговли. Пребывание Петра I во Франции совпало с началом биржевой игры и спекуляции, охватившими почти все парижское общество, что не могло остаться без внимания царя. Небывалое увлечение ценными бумагами спровоцировали финансовые операции знаменитого экономиста Джона Ло, которого Петр I даже приглашал на российскую службу.

Заведовать биржей, как и всей торговлей, Петр I велел учрежденной в 1717 г. Коммерц-коллегии. При этом царь лично ввел некоторые основополагающие принципы упорядочения биржевой торговли, частично заимствованные из западных торговых обычаев. К примеру, 17 марта 1717 г. именным указом была учреждена должность гофмаклера, которому вменялось «к стороне его величества чинить всякую верность и казенной прибыли прилежное радение».

16 января 1721 года был издан «Регламент, или Устав Главного магистрата», преследовавший те же цели. В XVIII главе Регламента «О биржах или схожих местах» указывалось следующее: «Такожде надлежит в больших приморских и прочих купеческих знатных городах, со временем же в удобных местах недалеко от Ратуши, по примеру иностранных купеческих городов, построить биржи, в которыя б сходилися торговые (люди) граждане для своих торгов и постановления векселей, також и для ведомостей о приходе и отпуске кораблей и коммерции: понеже в таком месте каждой купец и продавец в один час по вся дни тех может найти, с которыми ему нужда есть видетися».

В XIX главе Регламента «О маклерах или торговых сводчиках» говорилось: «Понеже определённых и присяжных маклеров дело весьма есть потребное, и касается до установления доброго в купечестве порядка... и какие торги и векселя через такого человека заключаются, те надежны от всякого обмана и обмены товаров суть безопасны».

Можно отметить постоянное стремление правительства в законодательном порядке оградить интересы русского купечества в их торговле с иностранцами. Ещё при Петре I иностранным купцам было запрещено в России торговать друг с другом на том основании, что вследствие подобной торговли «государя казне чинятся большие недоборы, а русским людям в торгах их помешка и изнищание чинятся». Повторное требование неукоснительности исполнения этого указа было подтверждено Коммерц-коллегией в 1733 году. Всякая торговля между иностранными купцами воспрещалась под страхом конфискации всех товаров в пользу российской казны. На практике, однако, это запрещение не соблюдалось. Поэтому в 1737 г. Кабинет министров вновь уведомил иностранных купцов, чтобы этот закон соблюдался со всей строгостью. Впрочем, последствия были те же. Подтверждалось данное положение и в последующие годы. Так, в Таможенном уставе 1755 г. было записано: «смотреть... накрепко, чтоб иноземец с иноземцем никакими товарами не торговали, и не продавали и не меняли, понеже оттого русским людям в их торгах чинится помешательство».

Другой мерой правительственного поощрения развития биржевой торговли явился сенатский указ от 3 сентября 1723 г. «О присылке из всех губерний и провинций о ценах на хлеб в Камер-коллегию ведомостей и о печатании прейскурантов о цене товаров в России и главнейших городах европейских». В указе Сенат предписывал установить определённый порядок представления информации о ценах на различные товары, «дабы знали, где что дешево или дорого». Проще говоря, была предпринята первая попытка ввести регулярную и своевременную публикацию цен на товары, как это практиковалось на многих европейских биржах. Позже распоряжением, относившимся к Петербургской бирже, было положено начало издания её биржевых прейскурантов. Указ об этом датируется 1761 г., когда Сенат распорядился печатать известия, первоначально в количестве 1200 экземпляров, о ценах на продаваемые на бирже товары. Таким образом, биржа становилась местом не только заключения торговых сделок, но и центром получения разных коммерческих сведений и полезной информации.

Вскоре после сооружения первого здания купеческой биржи в Санкт-Петербурге по распоряжению царя Петра I было установлено время — с 11:00 до 13:00 — для ежедневных собраний купцов, которых, по мнению царя, следовало даже «приневоливать ходить на биржу». Затем 6 февраля и 13 ноября 1724 г. указами из Правительствующего сената было «определено купцам собрание иметь на бирже в 11 часов и продолжать оное сколько похотят». Похожий указ был издан 13 декабря 1725 г. В нем «велено купецким людям на биржу приходить в одиннадцать часов, а выходить в час пополудни, а кто желает — быть и более». Предписывалось увещевать тех, кто не был на бирже несколько раз, и даже публиковать их имена. Сенатский указ от 22 октября 1746 г. отменил ограничения, введенные Петром I, и разрешил «как российским, так и иностранным купцам приезд свой на бирже иметь как кто похочет».

В XVIII — начале XIX в. современники к «биржевому купечеству» (негоциантам) причисляли купцов, производящих внешнюю оптовую торговлю. Сохранился подробный список торгующих в 1725 г. при Петербургском порте и бирже — всего 162 российских купца с указанием их основного местожительства. Из них только 11 были поименованы как петербургские купцы. Большинство составляли московские (27) и ярославские (23) купцы. Далее шли каргопольские (10), ростовские (9), вязниковские (8), калужские (6), гороховецкие (5), гжатские (4) и пр.

В 1772 г. торговлю в столице вели уже 43 петербургских, 21 московский, 11 тульских, 5 калужских, 5 астраханских, 4 вологодских купца и др., всего россиян насчитывалось 135 человек. Иностранных купцов в Петербурге было 173 человек. Среди них преобладали англичане, которых было 58 человек, голландских купцов — 35, французских — 19, австрийских — 11, итальянских и испанских купцов — 10 и так далее.

В 1787 г., согласно ведомости о численности петербургских купцов по гильдиям, именитых граждан значилось 36 купцов. В первой гильдии было записано 247 российских купцов, во второй — 246 русских купцов, в третьей — 2776 человек. Иностранные гости по гильдиям были расписаны так: в первой — 50 купцов, во второй — 1 купец и в третьей — 44 человека.

Согласно списку торгующих, составленному в 1805 г. по случаю закладки нового здания биржи, на тот момент на Петербургской бирже числилось 65 петербургских купцов. Иногородних российских купцов насчитывалось 84 человека. Иностранных — 74 купца.

Некоторые обычаи и правила, сложившиеся на Петербургской бирже к концу XVIII — началу XIX в., описывал литератор и издатель П.П. Свиньин: «Ежедневно в три часа пополудни собирается в залу русское и иностранное купечество со всего Петербурга. Здесь человек человеку... даром не скажет слова, даром не пожмет руки. Когда говорят, то идет торг; когда схватятся руками, то дело решено... Людей множество, но тихо; кругом жужжат, но не слышно громкого слова. Пробы товаров передаются от одного другому: их нюхают, пробуют на зуб, трут в руках, рассматривают на свет — и идут в другую комнату заключать условие».

В то время все европейские биржи были похожи друг на друга. В недолгие часы активности они практически всегда, по крайней мере с XVII в., по словам известного французского историка Ф. Броделя (1902–1985), представляли «зрелище плотно стиснутой шумной толпы». Громко выкрикивались цифры, раздавался гул голосов. Здесь встречались многие заинтересованные лица (крупные негоцианты средних и мелких купцов, множество посредников разного рода), поэтому все вопросы решались сразу же и в одном месте — от проведения операций участия и совершения сделок купли-продажи до заключения страховых договоров и прочего. Это был одновременно и товарный, и финансовый, и фондовый рынок. Кроме того, здесь также можно было получить различную информацию коммерческого и политического характера.

Этим Петербургская биржа действительно напоминала все остальные биржи Европы. Но на этом сходство заканчивалось. Если в Западной Европе биржи возникали как назревшая необходимость развития капиталистических отношений, как следствие роста объёмов оптовой торговли и усложнения денежных расчётов, то в России она учреждалась искусственно государственной властью в условиях крепостничества. Можно сказать, что царь насильно заставлял русских купцов торговать на бирже по европейским законам, «буде волею не похотят, хоть в неволю». Петровская биржа появилась исключительно по воле и желанию «царя-преобразователя», когда естественных предпосылок для этого ещё не было. Биржа учреждалась Петром I как своеобразная купеческая ассамблея.

Хотя во времена Петра I биржи существовали лишь в двух столицах Западной Европы — Амстердаме и Лондоне (Парижская биржа была признана правительством официально лишь в 1724 году, а до этого функционировала полулегально, Берлинская была учреждена в 1739 году, а Венская — в 1771-м), возникновение биржи в Петербурге ещё не говорило о том, что в XVIII столетии русский торговый капитал проявлял значительную активность и организованность. Просто и в этом случае сыграла роль своеобразная экономическая политика царя — собрать «рассыпанную храмину» всего российского купечества.

В течение всего XVIII в. возведение новых биржевых зданий в Санкт-Петербурге практиковалось в качестве знака выражения забот правительства о нуждах российской коммерции. Из-за стремительного развития торговли, постоянно растущего притока товаров, увеличения числа купцов и маклеров биржевые помещения нужно было расширять и переоборудовать Новые здания для коммерческой биржи в Петербурге возводились в 1704, 1724-1725, 1731–1745, 1755, 1781–1796 гг., к делу привлекались самые именитые архитекторы — Доменико Трезини, Жан Батист Леблон, Джакомо Кваренги, пока в 1810 г. на стрелке Васильевского острова не было построено знаменитое здание биржи по проекту Жана-Франсуа Тома де Томона.

Однако на протяжении практически всего XVIII столетия Петербургскую биржу добровольно и без принуждения посещали главным образом иностранные купцы и судовладельцы. Для них биржа — привычное и весьма удобное место для совершения коммерческих сделок. Русские купцы, напротив, достаточно продолжительное время были вынуждены посещать биржу по царскому повелению. Биржевые маклеры, чаще иностранного происхождения, часто выступали в роли «сводчиков» или просто переводчиков. Из российских участников биржевых торгов были только купцы, которые занимались, как правило, внешней торговлей с иностранцами.

Подводя итог, можно сказать, что превратить Петербургскую биржу в действующий механизм всей оптовой внешней и внутренней торговли, а также в место всех денежных и вексельных расчётов в XVIII в. не удалось. Тем не менее начало было положено, и со временем биржи в России стали понемногу приживаться.